Об этом – в совместном проекте ИА «Росинформбюро» и радиостанции «Комсомольская правда» – программе «Открытым текстом», рассказал Александр Кондратьев, руководитель проекта Фонда перспективных исследований.

- Чем занимается фонд? Курирующий совет возглавляет вице-премьер Дмитрий Рогозин, расскажите о направлении физико-технических исследований, и как исследования, проводимые в рамках фонда, используются в деятельности ОПК?

- ФПИ создан на основании указа президента №174 в 2012 году. С момента создания фондом было рассмотрено порядка 2 тысяч заявок и сейчас отобраны порядка 50 проектов.  Для их реализации мы открыли 35 лабораторий, которые созданы на базе предприятий ОПК либо в ведущих вузах страны.

- По фонду в целом, или по вашему направлению?

- По фонду.

- Что касается 3D-технологий, как далеко зашли эти технологии и что они из себя представляют? Как вообще выглядит этот принтер?

- Сейчас многие говорят о шестом технологическом укладе и о третьей промышленной революции, их по-разному называют. Основным трендом перехода на новый уклад является появление новых производственных технологий. 3D-печать - это та технология, которая даже по оценкам западных экспертов входит в десятку прорывных технологий, которые произведут существенный скачок в развитии человечества. У 3D-печати есть достаточно много разновидностей, есть печать металла, есть 3D-печать полимеров. Сейчас 3D-печать проходит путь от производства прототипов  к производству опытных образцов. То есть уже сейчас производят реальные изделия. Это летает, ездит, используется в медицине.

- Это какие-то детали?

- Да, это детали. Основное преимущество 3D-печати в том, что она позволяет достаточно просто произвести деталь сложной формы, которую традиционным способом невозможно изготовить. Есть примеры, когда берут деталь, которую можно изготовить каким-то традиционным способом  и  снижают ее вес за счет конструкции на 80 %.

- Что загружают в этот принтер? Из чего идет эта печать?

- Как правило, используют металл, либо это порошки металлические, либо порошки пластиковые, либо нити пластиковые. Мы реализуем два проекта по аддитивным технологиям, у нас есть проекты совместно с Министерством образования. Один проект посвящен технологии 3D-печати суперконструкционных полимеров, это высокоточные термостойкие пластики, которые уже пригодны для создания реальных изделий, и второй проект, по созданию технологии 3D-печати полиметаллических изделий. Это когда спекается несколько разных металлов и такой подход позволяет создавать изделия с различными свойствами по объему детали. Где-то она может быть мягче, где-то тверже, где-то гибче, но, фактически, это цветной принтер из металла.

- Вы упомянули, что эти технологии также используются в медицине. То есть получается, что сейчас можно на принтере напечатать кость, использовать 3Dдля протезирования?

- Медицина – это отрасль, которая наиболее активно использует 3D-печать, существует нюанс – 3D-печать позволяет достаточно просто делать изделия, которые ориентируются на конкретного пользователя. Кости у всех разные, соответственно, это используется при каких-то челюстно-лицевых операциях.

- Вплоть до стоматологии? Можно вырастить зуб?

- Совершенно верно. Сейчас полимер металл активно используется в этом направлении, с керамикой сложнее.

- Получается, ваш фонд занимается продукцией двойного назначения 3D, ведь в гражданском секторе мы отстаем не столько от запада, сколько от Китая даже?

- Мы разрабатываем технологию, которая, конечно, является двойного назначения. Проект, который мы разрабатывает, который реализуется, он реализуется в Кабардино-Балкарском университете, там 26 ученых, у каждого есть научная степень. Мало того, что мы разрабатываем свою технологию, мы формируем коллектив, который будет обладать глубокими знаниями в этой области, а это уже не мало.

- То есть это перспектива появления тех самых рабочих мест, о которых неоднократно говорил Путин?

- Да, и, главное, знаний.

- А есть кем заполнить эти места?

- Я очень много езжу по городам и вижу, что у нас очень много способных ребят.

- Ребят способных много, но многие из них готовы уехать на запад, потому что там предлагается конкурентная заработная плата. А как на наших оборонных и научных предприятиях с этим, с деньгами?

- Я не заметил желания уехать у тех, с кем мне приходилось работать. Я действительно вижу, что у них горят глаза, они работают до глубокой ночи. Мы сейчас за год, например, по этому проекту, сделали колоссальную работу. Я такого энтузиазма, особенно, как в Кабардино-Балкарском университете, не видел еще.

- Приятно слышать. Мы много общаемся с предприятиями оборонной промышленности разных уровней, и они говорят обратное, им трудно найти молодых. Конечно, несколько лет назад это было еще сложнее, разрыв между молодыми сотрудниками и самыми старшими доходил иногда до 50 лет.

- Проблемы есть в силу того, что очень много задач, и рук просто не хватает.

- В самом начале вы говорили, что ФПИ отсмотрел 2000 проектов, 50 выбрали, почему такой большой отсев?

- Большой отсев связан со спецификой работы фонда, мы ориентированы, все таки, на прикладные задачи, и мы не занимаемся задачами фундаментальными, не занимаемся задачами серийного производства, то, что можно реализовать в рамках других министерств и ведомств, то есть мы работаем с таким опережающим направлением. Это нам позволит не просто догнать, а опередить.

- Можно сказать, что вы такой аналог американской «дарпы» (DARPA)?

- В чем-то – да.

- Вы говорите о 3D-печати, но, насколько я понимаю, 3D-печать этим не ограничивается и есть такие вещи как 3D-станки. Это отмирающая ветвь, или тоже, одно из направлений, близких вам?

- Отказаться сейчас от ЧПУ, конечно, пока не получится. Но придет время, когда печатать будет гораздо быстрее.

- Скажите, вы отбираете проект, а что дальше с ним происходит?

- Мы на стадии запуска проекта уже обсуждаем его будущее с теми ведомствами, которые должны быть в соответствии со спецификой проекта заинтересованы в нем, либо Минпромторг, либо Минобороны. В любом случае, у проекта есть будущее.

Беседовали Сергей Ильин и Софья Черепанова. 

Текст: Анна Рафаелян.