Цена вопроса – около 33 млн евро (2,25 млрд руб. по текущему курсу), именно столько ежегодно платит Россия за участие в работе Совета Европы. Пока речь идёт лишь о сокращении взноса пропорционально вкладу России в деятельность ПАСЕ, но всё громче звучат голоса тех, кто предлагает России выйти из всех институтов Совета Европы и, соответственно, не платить вообще. Мол, так мы сэкономим бюджетные деньги, которые сейчас тратятся на членство в организации, чья деятельность не приносит России никакой пользы. Впрочем, большинство экспертов считают подобный шаг контрпродуктивным и опасным, учитывая, что такая логика может привести нас к выходу из целого ряда международных организаций, куда РФ платит взносы. А это, в свою очередь, негативно скажется на политическом влиянии России в мире.

Нонна Каграманян

Нонна Каграманян

 Вице-президент «Деловой России».

Ещё весной 2015 года министр финансов Антон Силуанов предложил провести ревизию членства РФ в международных структурах. Министр тогда отметил, что РФ участвует в большом количестве различных фондов и международных организаций, что зачастую «не имеет принципиального значения, тем не менее, мы везде платим взносы». При этом он подчеркнул, что членство России «в ключевых, наиболее важных с точки зрения политической и экономической составляющей внешней политики» организациях будет сохранено.

Министра финансов можно понять. В федеральном бюджете этого года на «обеспечение участия Российской Федерации в деятельности международных организаций» заложено почти 36 млрд руб. Для сравнения, расходы на реализацию госпрограммы «Развитие фармацевтической и медицинской промышленности» в 2017 году составляют чуть более 11,5 млрд руб., а на «Развитие специализированной медицинской помощи детям» Минздраву было выделено около 528 млн руб.

Больше всего Россия платит в бюджет ООН – около 72,6 млн долл. США. Отдельно Россия финансирует деятельность фондов и специализированных учреждений, связанных с ООН. Это, в частности, Всемирный банк, Всемирная организация здравоохранения, Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ), Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), ЮНЕСКО, Международная организация труда (МОТ), Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций (ФАО) и другие. Они имеют свой собственный членский состав, руководство и бюджет. Так, например, в бюджет ВОЗ в 2015 году Россия перечислила 22 млн долл., Верховному комиссару ООН по правам человека – 2 млн, Международной организации труда – 9,6 млн.

Впрочем, расходы, связанные с деятельностью ООН, неприкосновенны, пока ООН остаётся ключевой и безальтернативной международной площадкой. Мало кто высказывается и против Евразийского экономического союза, бюджет которого Российская Федерация формирует на 87%. Никто не подвергает сомнению важность представительства России в Международном олимпийском комитете, потому что не участвовать в его работе попросту несолидно. Что же касается других организаций, среди которых, например, ОБСЕ, Всемирное антидопинговое агентство, Форум «Азия-Европа» (АСЕМ) и т. д., то у экспертов есть много вопросов по поводу практической пользы от этих структур. Не стоит забывать и про СНГ, а также Союзное государство Россия – Беларусь. Есть еще множество международных финансовых организаций вроде МВФ, Парижского клуба кредиторов, постоянные и временные комиссии, бюро, ассоциации, объединения, за участие в работе которых так или иначе приходится платить, идёт ли речь о членских взносах, финансировании реализации программ, проведения исследований, организации конференций, саммитов или поездок российских делегаций.

Разумеется, можно долго сидеть с калькулятором в руках и подсчитывать расходы, которые кажутся избыточными, но для глобального игрока, каким является Россия, расходы на членство в международных организациях – это необходимое и неизбежное бремя. Бремя не менее важное, чем содержание охраны более 60,9 тыс. км государственной границы.

С другой стороны, нельзя не замечать беспомощность многих международных организаций, когда речь идёт о необходимости защиты интересов того или иного государства. Многие помнят войну в Югославии, ввод войск в Ирак и другие эпизоды, в которых международные организации оказывались в роли статистов. Или взять, например, экономические санкции против России, для введения которых не потребовалось разрешение какой-либо из ныне действующих международных организаций. Всё это действительно наводит на мысли о том, что существующая архитектура международных институтов не имеет никакого значения, а ключевые решения принимаются преимущественно на межправительственном уровне. Государства вправе без особых для себя последствий выходить из международных соглашений, а членство в авторитетных финансовых клубах и организациях практически никак не влияет на кредитные и инвестиционные рейтинги.

Тем не менее, если ваш автомобиль отказывается заводиться, вы его везёте в ремонт, а не пересаживаетесь на лошадь. Если сегодня какой-либо международный институт работает недостаточно эффективно, это ещё не значит, что его надо покидать. Напротив, членство в международной организации даёт государству право влиять на её дальнейшую судьбу.

Не стоит забывать, что многие международные организации обладают ресурсами для финансирования проектной деятельности через собственные банки, инвестиционные фонды или опосредованно, через принятие определённых решений. Россия должна активнее использовать эти источники в интересах отечественного бизнеса, причём не только крупного. Нельзя сказать, что наша страна совсем не пользуется таким финансированием: в настоящее время с использованием кредитных средств Нового банка развития БРИКС реализуются два крупных инфраструктурных проекта в России (строительство Белопорожской ГЭС и создание информационной инфраструктуры российской судебной системы). Несколько больших российских проектов (в т. ч. строительство Западного скоростного диаметра и реконструкция аэропорта «Пулково» в Санкт-Петербурге) реализовано с привлечением средств Евразийского банка развития. Но это в большей степени государственные проекты, в то время как частный бизнес по-прежнему остаётся в стороне от возможностей, которые могло бы ему открыть широкое членство России в международных структурах.

Следует вести речь не только об инвестировании в проекты на территории России, но и о создании более благоприятных условий для российских экспортёров, для наших компаний, желающих запускать проекты на зарубежных рынках. Я не говорю о таких гигантах, как Газпром, Росатом, Сбербанк или РЖД, которые уже сейчас активно вовлечены в этот процесс, благодаря помощи государства. Российский средний бизнес вполне готов к выходу на внешние рынки, но он ещё не в том положении, чтобы чувствовать себя там комфортно без дополнительной поддержки. Прямое подключение к зарубежным источникам финансирования в состоянии раскрыть новые возможности для отечественных компаний, одновременно подняв экономический престиж России. Очевидно, что такой механизм можно создать в рамках международных организаций. Необязательно выходить на всеобъемлющие соглашения о зонах свободной торговли, возможно, следует действовать таргетно, исходя из стратегических потребностей некоторых отраслей, а также международных амбиций российского бизнеса. Разумеется, к этой работе нужно активнее привлекать само бизнес-сообщество, в первую очередь, через проведение мероприятий для деловых кругов, разъясняющих выгоду от членства РФ в международных финансовых  организациях и те возможности, которые заложены в факте самого членства. Целесообразно создать прозрачный механизм подачи заявок от бизнеса на участие в программах и проектах этих финансовых организаций (возможно, с наличием промежуточного звена в виде российских уполномоченных органов власти, курирующих членство в той или иной организации), при этом чётко прописать правила и форму заявки, время на подачу, время на рассмотрение, проведение экспертизы и прочее.

Нашим компаниям нужна отечественная консолидирующая площадка, предоставляющая возможность участвовать в выработке официальной российской бизнес-политики  на международных площадках. Не сомневаюсь, что каждый бюджетный рубль, вложенный в такую работу, вернётся в казну в виде роста налоговых поступлений.

Нонна Каграманян