Критическое отношение россиян к странам, участвующим в санкционной кампании против Москвы, в первую очередь - к Соединенным Штатам, по данным соцопросов, достигло своего исторического максимума. В политике Вашингтона на евразийском направлении жители нашей страны видят как причину украинского кризиса, так и намеки на стремление к дестабилизации ситуации во всероссийском масштабе. Отчасти, такое восприятие обусловлено риторикой государственных СМИ и общим эмоциональном фоном, сопровождавшим события прошлого года, отчасти - стремлением самих американских представителей прямо или косвенно обозначить особые интересы на постсоветском пространстве. В обществе линию поведения США зачастую воспринимают как некую тщательно продуманную стратегию по противодействию РФ, являющуюся результатом рожденного в стенах Белого Дома антироссийского заговора. В реальности же, американская система власти не столь монолитна - в истеблишменте этой страны регулярно идут оживленные дискуссии о моделях поведения в рамках текущего кризиса. И именно конфликт интересов различных групп влияния, сложившихся вокруг Барака Обамы, привел к тому, что развитие событий по худшему варианту, включающему осуществление оружейных поставок Киеву, было, как минимум, отложено на неопределенный срок.  

В то время, как конфликт на Донбассе находился в разгаре, США сознательно пошли на минимизацию контактов с РФ. Вместо Майкла Макфола, имевшего репутацию политического назначенца и, как считается, прямой доступ к Обаме, главой американской дипмиссии в Москве стал Джон Теффт, кадровый дипломат, чья роль, как вскоре стало ясно, сводится в основном к выполнению технических функций. В отличие от посла в Киеве Джеффри Пайетта, не скрывающего своего критически важного влияния на происходящие на Украине процессы, Теффт сосредоточен в основном на поддержании отношений в замороженном состоянии. Если Макфол, один из инициаторов неудавшейся "перезагрузки",  пытался насытить двусторонний диалог концептуальным содержанием, его преемник не отличается подобными амбициями и отталкивается в основном от исходящих из Госдепартамента инструкций. Как известно, работу в Европе и Евразии в этом ведомстве курирует Виктория Нуланд, занимающая не самую высокую (по стандартам вашингтонской иерархии) должность помощника госсекретаря. На фоне своих коллег по цеху она выделяется жестким конфронтационным стилем работы и склонностью к некоторому эпатажу. В результате, вместо того, чтобы помешать развитию украинского кризиса на ранней стадии, Нуланд, как неоднократно заявлял Сергей Лавров, лишь способствовала его усугублению.

Впрочем, чиновники подобного ранга влияют больше на стилистику американской дипломатии, нежели на ее общую стратегию. Что интересно, в руководстве Госдепартамента немало фигур, традиционно выступавших за теплые и доверительные отношения с Россией, например, заместитель госсекретаря по вопросам разоружения Роуз Геттемюлер, да и сам Джон Керри, в свою бытность сенатором добивавшийся отмены поправки Джексона-Вэника. Но, к сожалению, условные "голуби" в Вашингтоне, к которым можно косвенно отнести и главу Госдепа, сегодня вынуждены существовать в условиях давления со стороны как других ведомств, так и деятелей законодательной власти, отстаивающих идею усиления давления на Москву. Речь, в первую очередь, о министерстве обороны - нынешний руководитель Пентагона Эштон Картер, как и глава ОКНШ Мартин Демпси не устают жонглировать фактами, призванными доказать президенту наличие у Кремля агрессивных намерений, ответом на которые может стать только активизация военно-технического сотрудничества с Украиной.

Впрочем, ни представители Госдепартамента, ни их традиционные оппоненты из Минобороны пока не имеют решающего воздействия на позицию советника Обамы по национальной безопасности Сьюзан Райс, которая представляется крайне важной в контексте определения всего курса США на международной арене. Потерпев в свое время поражение в борьбе за должность госсекретаря, она превратила аппарат Совета национальной безопасности в уменьшенный аналог Госдепа, дублирующий и многие функции Пентагона. Вместе со своими амбициозными и молодыми соратниками - заместителями Эврил Хайнс (в недавнем прошлом - замдиректора ЦРУ) и Беном Родсом, Райс, по сути, монополизировала процесс генерирования ключевых внешнеполитических решений Обамы. По отношению к России (которую в СНБ курирует политолог-русист Селест Уолландер) в настоящий момент ими была выработана комплексная модель поведения. С одной стороны, Вашингтон не идет на радикальные предложения о направлении летального оружия Киеву, с другой - постоянно артикулирует подобную возможность, увязывая отказ от нее с готовностью Кремля выполнять все новые требования, заявляемые Белым Домом. В публичной сфере главным выразителем позиции условной "фракции Райс" можно считать ее идейную соратницу, посла США в ООН Саманту Пауэр, в свое время считавшуюся наиболее активной участницей кампании за военное вмешательство в ливийский конфликт.

Одним из немногих представителей действующей администрации, способных не согласовывать свои действия с Райс, можно назвать вице-президента Джо Байдена, из выдвиженцев команды которого особо выделяется Тони Блинкен, на сегодня - второй по иерархии человек в Госдепартаменте. Байден со времен работы на Капитолийском холме имеет налаженные связи в странах бывшего СССР; постоянный контакт он поддерживает и с нынешними украинскими руководителями. Нередко именно вице-президент выступает с программными заявлениями по российской тематике. Например, в конце мая он выступил перед сотрудниками Брукингского института с набором тезисов, названных прессой новой стратегией сдерживания с отношении Москвы. Активность Байдена частично обусловлена и его надеждой на участие в выборах президента США, хотя потеснить Хилари Клинтон в борьбе за статус кандидата от Демпартии 72-летний политик едва ли сможет.

Президенту Обаме в системе принятия решений по большей части отводится роль модератора дискуссии, в чем ему деятельно помогает глава администрации Деннис Макдоноу, периодически выполняющий и функции по организации непубличного диалога с руководством других государств. Кроме того, на Макдоноу возложена задача по взаимодействию с законодательной властью страны. После промежуточных выборов в Конгресс, прошедших в 2014 году, и в Палате представителей, и в Сенате доминируют республиканцы, критикующие Обаму за слишком мягкий подход к оказанию давления на Кремль. Наиболее одиозные представители этой партии, Джон Маккейн и Боб Коркер возглавляют важнейшие комитеты Сената - по вооруженным силам и международным делам - и используют любую возможность для "продавливания" антироссийских резолюций, выполнение которых на практике чревато полным обрывом всего диалога с РФ. Впрочем, позиция законодателей, представляющих Демпартию, практически не отличается от республиканской, чему способствует и активность лоббистских групп, связанных как с украинскими этническими организациями, так и с крупнейшими военно-промышленными компаниями.

Очевидно, что в существующих условиях России остается лишь рассчитывать на сохранение нынешнего статус-кво. Администрация Обамы явно отдает себе отчет в том, что добиться от Кремля существенной корректировки политического курса ей не удастся. Но и в появлении дополнительных поводов для конфронтации Белый Дом не заинтересован. Вопрос лишь в том, сумеет ли Обама противостоять напирающим на него с разных сторон сторонникам жестких действий. В любом случае, даже если 44-му президенту США удастся сохранять относительный баланс сил и не идти на уступки "ястребам" до конца президентского срока, вовсе не факт, что его преемник в Овальном кабинете, чья кампания пройдет в условиях повсеместного распространения антироссийской риторики, будет заинтересован в недопущении скатывания отношений с Москвой к еще более плачевному состоянию.