Об этом – в совместном проекте ИА «Росинформбюро» и радиостанции «Комсомольская правда» – программе «Открытым текстом», рассказал Рустам Жалялов, заместитель директора Центра авиационных технологий МКБ «Компас».

- Несколько дней назад Вы стали лауреатом премии «Золотая идея» в номинации «молодые таланты». Если я правильно понимаю, деятельность вашего центра достаточно разноплановая, а в данный момент приоритетным направлением для вас является разработка по заказу Минобороны системы объективного контроля за действиями танкового экипажа в режиме реального времени?

- Для нас актуальны все направления, которыми занимается центр, но система объективного контроля особенно. Мы видим в ней большие перспективы.

- Словосочетание «объективный контроль» мы регулярно слышим на брифингах Минобороны, видим какие-то картинки и вроде как явление знакомое. Но, что это такое, и какими средствами достигается, мы не знаем.

- Изначально Министерством обороны была поставлена задача разработать систему объективного контроля, которая могла бы контролировать действия экипажа танков в режиме реального времени. Затачивалась эта задача под танковый биатлон. Система позволяет в режиме реального времени осуществить контроль за действиями экипажа, также есть возможность контролировать все переговоры внутри боевой машины. Совместно с Уралвагонзаводом мы доработали нашу систему, и сейчас есть возможность вывода канала технического зрения, это непосредственно прицел наводчика.

- Что и куда вывести?

- Вся видеоинформация поступает на пункт управления, выводится и механик-водитель, и наводчик, и командир машины. Плюс выводится сам прицел, это прицельная марка, «перекрестие», и, в зависимости от того, куда смотрит ствол танка, мы можем спокойно оценить, как работает наводчик.

- Получается почти то же самое, что нам показывают на брифингах Минобороны, когда что-то бомбят и показывают прицел?

- Да, именно так.

- При этом обратной связи нет. Грубо говоря, с командного пункта смотреть в прицел орудия мы можем, но нажимать на кнопку «пуск» - нет. Не можем на данной стадии или это конструкционно невозможно?

- В данном случае такой задачи у нас не стояло, хотя одна из поставленных задач, когда танк уходит под воду – возможность видеть объективно, чем занимается экипаж под водой. Для того чтобы можно было где-то, в случае, если экипаж начинает паниковать, скорректировать его действия.

- Что значит скорректировать?

- Например, в случае, если танк заглох под водой, руководитель занятий  может подсказать, что кому делать.

- То есть просто вербальное общение?

- Есть вербальное общение по штатным средствам связи, но при этом я вижу на пункте управления, выполняет человек задачи, которые я ставлю, или нет.

- Это такое слежение получается?

- Да.

- Но наблюдение за экипажем, это не первичная задача? Первичная –  смотреть за тем, какие действия предпринимает танк и какие результаты его действий, или нет? То есть датчики направлены скорее вовнутрь, или наружу?

- Они все направлены вовнутрь, для того чтобы тот же самый наводчик-оператор прицелился, нужно чтоб механик-водитель вышел на рубеж ведения огня. Для конечного результата  необходимо чтобы каждый член экипажа выполнил свой алгоритм действий. В процессе его выполнения мы просто отслеживаем, как он это делает.

- У меня сейчас возникает впечатление, что эта система более пригодна для учебного процесса, чем для выполнения боевых действий, так ли это?

- Совершенно верно, изначально данную систему затачивали как один из маленьких квадратиков в конечном цикле обучения военнослужащих. Первое, экипаж учится теории, затем он пересаживается на тренажер, и третье, это когда экипаж садится уже в боевую машину. И тогда эта система позволяет оценить насколько экипаж смог отточить свои навыки на тренажере. Система может быть использована как в учебных центрах по боевой подготовке, также может быть использована в высших военных учебных заведениях при подготовке курсантов.

- Причем курсантов и тех, которые в танке, и тех, которые на командном пункте?

- Да, более того, мы осуществили функцию записи поступающей видеоинформации, что, в свою очередь, позволяет после проведения занятий осуществить разбор полетов для того чтобы показать конкретному человеку, где он допустил ту или иную ошибку.

- В своей пресс-конференции наш президент отметил, что оборонка сейчас является драйвером российской экономики. Главный заказчик и потребитель ваших исследований – это оборонно-промышленный комплекс, минобороны, это естественно. Возможно ли гражданское применение такой продукции, например, для нужд МЧС?

- Пока в части гражданского назначения у нас каких-либо заказов не было. Что касается непосредственно МЧС, то эту систему, в принципе, можно использовать.

- Системы у вас планируются не закрытые, а открытые, какие возможные дополнения и совершенствования?

- Эту систему можно использовать не только на танках, мы можем осуществить интеграцию этой системы в машины ПВО, можем поставить и на самоходно-артиллерийские установки, что сейчас мы уже прорабатываем по заданию Минобороны.

- Концептуально, как я понимаю, для вас разницы между САО и танком особо нет?

- Только в части размещения оборудования внутри боевой машины. Мы не имеем права трогать конструкцию основного изделия, нарушать ее, поэтому, сама система и ее комплектующие, они являются базовыми, а что касается размещения, то каждая машина будет формироваться индивидуально.

Беседовал Сергей Ильин.

Текст: Анна Рафаелян