Автономное территориальное образование Гагаузия получило особый статус еще в 1994 году, когда был подписан закон, который гласит, что если Молдавия потеряет суверенитет, то Гагаузия станет независимой.  Молдавские власти считают, что подписание ассоциации с ЕС не влияет на суверенитет Молдавии. Однако Михаил Формузал, глава автономии, уверен, что народ поддержит его в желании объявить независимость Гагаузии. 2 февраля 2014 года в автономии состоялся референдум, по результатам которого 98,9 % жителей высказались за отложенную независимость территории; 98,47% – за вхождение в Таможенный Союз; 97,22% – против вступления в Европейский Союз.

На 27 июня намечено подписание ассоциации Молдавии с Евросоюзом. Для Гагаузской автономии, которая волею судьбы оказалась в составе Молдавии, этот день, возможно, будет иметь историческое значение – Гагаузия может провозгласить свою независимость.

ИА «Росинформбюро» и председатель комитета по созданию общественной организации «Союз друзей Гагаузии» Федор Терзи обсудили настоящее и будущее Гагаузии и гагаузского народа.

 

– Федор Иванович, самый первый и главный вопрос, в каком статусе вы видите свой народ в будущем? В составе более крупного региона, Бессарабии или все же Молдавии, но уже в новом статусе?

 Гагаузия: «Возьмите нас в Россию, мы хотим домой!»

Гагаузы – тюркский православный народ, проживающий на территории современной Молдавии и Одесской области, бывшей Бессарабии. Кто они такие и откуда пришли - не знает никто.

– То, что сегодня есть автономно-территориальное  образование Гагаузии (Гагауз Ери) – это результат того, что мы провозгласили независимость 19 августа 1990 года от Молдавской ССР, а до этого 12 ноября 1989 года нами была провозглашена Гагаузская АССР в составе МССР. Более четырех лет мы жили в независимой Гагаузской республике, но впоследствии не смогли противостоять молдо-румынской экспансии. В конце 1994 года, в условиях блокады руководство Гагаузской Республики согласилось практически на обман – войти в состав Молдовы, где, по их заверениям, должны были соблюдаться все наши права, а Совет Европы вынудил нас согласиться на урезанный статус в составе Молдовы.

Компромиссом стал принятый 23 декабря 1994 года молдавским парламентом Закон «Об особом правовом статусе Гагаузии (Гагауз Ери), в разработке которого принимал участие я как депутат первого гагаузского парламента. Благодаря нашей настойчивости в четвертом пункте этого закона мы приняли решение, согласованное с Советом Европы, что в случае изменения Молдовой своего статуса как независимого государства – Гагаузия имеет право на внешнее самоопределение, например, если Молдова будет объединяться с Румынией. Но есть и другие пути, которые могут заставить страну отказаться от своего суверенитета, например, если взять ту же ассоциацию с Евросоюзом, которую подписывает Молдова, и которую заставляют подписать и Украине. Это политическая и экономическая ассоциации, расписанные почти на 1000 машинописных листов, там есть масса пунктов, которые говорят о том, что эти страны теряют свою независимость. Власти Молдовы спят и видят себя растворившимися в Евросоюзе с Румынией в обнимку, они думают, что в Молдове глупые люди сидят, которые не замечают скрытых юридических "рогаток" в данных «соглашениях». Поэтому мы и провели 2 февраля 2014 года референдум, которым подтвердили, что гагаузский народ ни в коем случае не отказывается от борьбы за свою независимость и никогда не смирится с тем, чтобы не считались с его мнением.

Компромисс, который был достигнут в 1994 году, нельзя терять, его нужно только наращивать. Я вижу перспективу такую: Гагаузия должна укреплять свои институты власти и налаживать связи с другими странами дружественного пояса. Для Гагаузии, это, прежде всего, славяно-тюркские государства. Мы, гагаузы, как тюркоязычный народ по происхождению и православные по вере, являемся мостиком между славянским и тюркским миром. Вот этот бриллиант и нужен Евразийскому Союзу, поэтому наш народ так и проголосовал и удивил весь мир – 98,7 процентов за евразийский выбор.

 

– Федор Иванович, этот вопрос, на мой взгляд, совершенно решенный, может быть и сто процентов. Я спросил немного о другом – готова ли Гагаузия стать государством, я подчеркиваю, как Приднестровье или Абхазия.  Абхазия не признана никем, кроме России. Я не думаю, что Гагаузию признает Англия, допустим.

Но, тем не менее, абхазы созрели как народ и создали свое государство, выдержали блокаду, страшную, многолетнюю. Они отстояли свое право быть государством.

Готов ли гагаузский народ, готовы ли сами люди стать нацией и жить в своем государстве? Понятно, что в рамках Евразийского Союза, абсолютное большинство людей в Гагаузии руками и ногами за Россию.

Федор Терзи, председатель комитета по созданию общественной организации «Союз друзей Гагаузии» и Михаил Сыпчу, участник народного добровольческого батальона «Буджак». © И. Старков / Росинформбюро– Если мы проследим за другими, подобными Гагаузии, регионами, то обнаружим, что почти все они начинались с вооруженной борьбы, захвата заложников и т.д. Гагаузский же  народ пошел другим путем: за двадцать лет автономии мы создали в Комрате университет, открыли в Чадыр-Лунге гагаузский театр, где я был первым директором, создали теле-радио каналы, музеи, библиотеки и так далее. Это говорит о том, что у народа есть большой невостребованный еще потенциал, теперь нужно наладить институты государственной власти. За двадцать лет автономного, полугосударственного состояния, многие уже привыкли к тому,  что есть Гагаузия, есть какая-то маленькая Родина. Есть флаг, есть герб, есть культура, то, чем можно гордиться, выезжая за пределы своей маленькой автономии. Это моя Родина! И это радует.

 

– У гагаузского народа просыпается самосознание. Интересно, на какой это сейчас стадии и какие процессы могут это ускорить или наоборот затормозить?

Получается так, что политика опередила самосознание народа. Люди не готовы, но ситуация сложилась такая, что у них нет выбора. Чем Россия может помочь гагаузам, для того, чтобы у них появилось собственное государство и они стали, не побоюсь этого слова, нацией? Нация – это те, кто способен воевать и голодать, чтобы получить право на самоопределение. Понятно, что паспорта будут российские. Так, чем Россия может помочь гагаузам, чтобы они стали нацией на сто процентов?

– Главное, что нужно для того, чтобы почувствовать себя нацией, это формирование мировоззрения. Есть такая поговорка: «Не было бы счастья, да несчастье помогло».

Вот несчастье помогло нам в 1990 году – когда была блокада Гагаузской республики, когда произошло нападение на Гагаузскую республику молдавскими волонтерами во главе с премьер-министром Молдовы Мирчей Друк, совместно с румынскими советниками и спецслужбами. Около ста тысяч вооруженных и пьяных волонтеров и силовиков окружили маленькую непокорную Гагаузскую республику, и это сплотило наш народ. То, что происходит сегодня, случается раз в 20-25 лет – идет сплочение народа на фоне того, что делает сейчас Молдова: информационные войны, зачастившиеся визиты Маккейна и других «ястребов» в Кишинев, что является явной провокацией, Маккейн делает черное дело в нашем регионе. Молдавия, Украина, Киев, Одесса, Причерноморье, везде где бывает  Эштон, Маккейн, Керри – там потом социальные взрывы и конфликты. Им невыгодно, чтобы православный мир жил спокойно, им выгодно стравить друг с другом соседей.

Что касается вопроса о том, чтобы народ почувствовал себя нацией, жил со своим паспортом, то нас, депутатов Гагаузской республики, много раз спрашивали и в 90-е годы и сейчас, почему у нас нет гражданства, почему нет гагаузского  паспорта? Мы объясняем: мы же непризнанны, решением Совета Европы от 1995 года  мы считаемся гражданами Молдовы. Но это до того момента, как она сольется с Румынией. Тогда мы сделаем свое гражданство, будут свои паспорта.

Конечно, нужно свое государство для нашего народа и оно будет со временем, бесспорно.

 

 Гагаузия – в гостях у печенегов

Русский язык и русская культура для них родные, поэтому, когда гагаузы спрашивают: "Ну, как тебе у нас?" - ответить нечего. Как? Как дома, все родное, как на Средней Волге.

– То есть,  вы хотите не российские паспорта, а собственные.Я вот когда там общался с людьми – многие видят себя скорее с российским паспортом, и у многих он есть. Хотя я против Турции ничего не имею, вы правильно сказали насчет мостика между славянским и тюркским миром…

Следующий вопрос: что эти «ястребы» – Маккейн и прочие – хотят видеть в Гагаузии? Вся серьезная работа делается исподтишка,  взращивается  молодое поколение людей, которые им нужны, и потом используется как материал. Какие организации, которые занимаются вопросами культуры и истории и так далее, ведут работу в Гагаузии и в Молдавии? Через культуру можно многое продавить – вас уже не сломать, но можно вырастить новое поколение.

– С того момента, как Гагаузия вошла в состав Молдовы, Евросоюз и США наплодили тут десятки, а то и сотни разных неправительственных общественных организаций (НПО) по различным направлениям, так сказать клубы по интересам, мы их так и называем. России, как правопреемнице СССР тоже надо было создавать соответствующие организации, работая у нас напрямую с гражданским обществом, а не через чиновников, с этим она уже опоздала. Надо создавать гражданское общество, чиновник – есть чиновник, он пропасть увидел, схватил чемодан денег и убежал из страны, а народ остается один на один с новыми эксплуататорами. Сегодня очень трудно с обучением, очень оно дорогое, учиться нормально у людей нет денег, рабочих мест тоже нет. Вот, например, у людей есть талант, но они не могут пробиться в жизни или в спорте.

 

– То есть вы хотите сказать, что эти НПО – некая возможность состояться  в жизни? Американцы и европейцы при помощи НПО играют на том, что у нас ничего нет.  Предоставляют людям возможность сделать карьеру, состояться, а это потребность самых лучших людей, сильных, пассионарных. И они этих людей переманивают.  Они работают с интеллигенцией, а она определяет перспективы развития общества. И это главная проблема, и она касается не столько Гагаузии, сколько России в большей степени. Гагаузия – это такая уменьшенная копия России. Задача этих НПО, на мой взгляд, сделать так, чтобы вашего народа не было, ассимилировать его то ли среди молдаван, то ли среди румын, то ли среди украинцев. Расскажите про эти НПО.

– Например, организации молодежные, среди них очень много политизированных. Вот, допустим, проходят в Молдавии или в Гагаузии какие-то предвыборные компании, и сразу как грибы после дождя появляются  молодежные организации разного политического характера, которые делают заявления, выгодные властям Молдовы, которая легла под Евросоюз, под натовские стандарты. Есть такие организации,  как «PRO-Europa», Transparency International - Moldova, Молодежный Центр Пилигрим-Демо в Гагаузии.

Они осуществляют подсчет голосов и все такое, и действительно создается впечатление, что как они и говорят, так на самом деле все и происходит. С нашей стороны нет таких общественных организаций, есть Центральная избирательная комиссия – и простой Иван или Федор, который скажет свое слово, но оно выглядит не таким весомым, как громкое заявление подобной организации. Все они зарплаты получают в евро и долларах, делают заключения, которые выгодно вашингтонскому обкому, и при этом говорят, что они с народом едины. И создается впечатление, что Молдавия полностью против России.

 

– Вы, гагаузы, очень организованные. Мужские сообщества все еще стержень вашего народа. Как вы считаете, среди молдаван какое количество людей реально поддерживает интеграцию с Россией, и в каких регионах их особенно много, кроме Приднестровья, разумеется? Мы ведь ничего не знаем про Молдавию, для большей части русских Молдавия – это белое место на карте,  какой-то набор стереотипов. От гагаузов я ни разу не слышал плохого слова о молдаванах оказывается, нет никакого этнического конфликта, наоборот все друг друга уважают.

Парламент Гагаузской Республики г.Комрат, лето 1993 г. Заседание специальной молдово-гагаузской парламентской комиссии по выработке положений Закона «Об особом правовом статусе Гагаузии (Гагауз Ери)». © Из архива Федора Терзи.– Никакого межнационального конфликта нет ни у нас, ни в Молдавии. Простые гагаузы как жили, так и живут хорошо как с молдаванами, так и русскими. Это политики у нас навязывают людям конфликтную ситуацию. Какой процент поддерживает стремление российское, евроазиатское, в сторону СНГ, таможенного союза? Вот в нулевые, до переворота в Молдавии в 2009 году, чуть больше половины населения Молдавии поддерживало евроазиатский курс, вектор сближения с Россией. Не из-за того, что у власти были коммунисты,  а потому, что не было столько открытой грязи о России, сколько сейчас после переворота. Тогда опять Запад его устроил и именно в священный день, 7 апреля 2009 года. Это Благовещение Господне,  отмечается каждый год 7 апреля, предвестник Пасхи, и в этот день кровь пролилась.

Они всегда выбирают святые для православных дни, искажают нашу веру, вот, мы сейчас видим, что на Украине делается. Вспомните большую Страстную неделю и визит переодетого директора ЦРУ в Киев на выходные, и следом за этим начало вооруженной карательной операции против мирного населения, опять же под диктовку Америки. И бабушки и дедушки с иконами плачут, чтоб танки не ушли, сколько можно такой вакханалии? Это хуже, чем Пусси Райот в Храме Христа Спасителя. Это полностью опровергает все наше видение нашей жизни, смысл нашего православия, мы должны этому положить конец.

 

– Гагаузы крестятся, когда видят кресты, праздники соблюдают, поздравляют друг друга с праздниками и очень удивляются, когда мы не придаем этому значения. Это еще один ваш важный стержень

Тем не менее, Запад через культуру, десятки и сотни НПО в России и бывших союзных республиках пытаются влиять на наши мировоззренческие основы.

И у нас эта культурная интервенция работает, мы не можем запретить ее на данный момент. Но при этом экономика у нас лучше, люди сытые.  А у вас 10 долларов в день женщина с тяпкой на поле зарабатывает. То есть вас не только культурно, но и экономически уничтожают. Приведите, пожалуйста, примеры экономического давления на Гагаузию.

– За 20 лет мирового соглашения Молдавия не принесла ни одного крупного инвестиционного строительства в Гагаузию, для того, чтобы заинтересовать автономию.

Для сравнения, вот недавний пример Чечни. Российское государство вкладывает очень большие средства для поднятия экономики региона, повышения уровня жизни населения, чтоб народ не бунтовал, был сыт и имел работу. Человек там может позволить себе дом построить – это то, чего у нас нет. Я не буду объяснять, как мы существовали эти годы, сколько нас выжило, сколько уехало навсегда из Гагаузии из-за того, что оказались в таком затруднительном экономическом положении.

Молдова не то, что не развивала Гагаузию, а, наоборот, уничтожала.  Я живу в городе Чадыр-Лунга на юге, это раньше был промышленный центр, были заводы союзного значения по металлу, мы там делали различные технологические новинки, теперь все это развалилось, Молдова всю промышленность уничтожила.  В Гагаузии была сырьевая база: табак, виноградники, семенные виды подсолнечника, кукурузы и много другое – но наши продукты стали неконкурентноспособны.

Бюджет в Молдове формируется от таможенных пошлин и сборов, вся страна существует благодаря ей. Таможня молдавская снимает все доходы в свой бюджет, от товаров ввозящихся и вывозящихся через Гагаузию, не оставляя последней ни цента. Последняя конеферма сохранилась – единственная в Молдавии, гордость Гагаузии. Так они сейчас просто бумаги подделали под другого владельца и выставили ее на продажу, не заплатив ни одной копейки конезаводу. А это последнее, что осталось.

 

Федор Терзи. Москва, ВДНХ. Май, 2014. © из архива Ф. Терзи– Всегда есть последняя капля. И, мне кажется, что это именно лошади. Для степняка – и для русского,  и для тюрка, лошадь это одна из главных ценностей.

Если начать отнимать лошадей – может произойти взрыв. Вопрос не очень корректный: вот Приднестровье попросило Путина признать их, а вы когда заявите, или так и будете молчать? Референдум заявил о вас как о народе. Это реальная заявка на то, чтобы быть нацией, а не гастарбайтерами в Турции или в России. Когда будет  второй шаг?

– Сейчас наш парламент, лидеры народного собрания и глава Гагаузии обратились к руководству России, чтобы открыли консульство России в Гагаузии. Это было обращение к Лаврову, официальным лицам, к российскому парламенту. Ответа пока не последовало. Ну, я не думаю, что будет быстрый ответ, они изучают вопрос.

Понимаете, какая ситуация интересная. Советский союз развалился, а мы как маленький осколок бывшей империи остались,это действительно огромная страна была. Я с гордостью всегда говорю, что родился в СССР, у  меня был паспорт гражданина великой страны – СССР.

 

– Вопрос в том, сможет ли сейчас самоорганизоваться гагаузский народ? Что можно противопоставить людям, которые хотят, чтобы Гагаузия осталась в Молдавии? Сможете ли вы организоваться, если вам будут палки вставлять в колеса?

–  Я еще раз возвращаюсь к тому, что Гагаузия находится в составе Молдовы, пока та независимая. Насчет самоорганизации – гагаузский народ  имеет свойство самоорганизовываться в какие-то сложные экстренные моменты. Вот когда Молдова войдет в состав Румынии, тогда такой момент и наступит. Самую лучшую агитацию для построения гагаузской государственности проводит Кишинев. Мы все их шаги наперед видим, поэтому они всегда будут в роли догоняющих. Когда мы проводили референдум 2 февраля, не представляете, какой был прессинг, информационная  блокада. Маленькая Гагаузия в окружении недружественных ныне стран – Молдовы, Румынии, Украины. Ежесекундно, ежечасно, молдавские власти прессовали наших руководителей, народ запугивали полицией, армией, были заблокированы даже финансовые счета автономии, уголовные дела заводили даже на депутатов, чтобы сорвать референдум.  Наоборот, не напугали – почти 99 процентов высказались за независимость – такого не было в истории никогда.

 

– Что они могут вам сделать?

– Больше года назад, в 2012 году, было совместное тайное заседание молдавского правительства с румынским, они тогда секретный документ приняли, который не оглашали, но кое-какие моменты все-таки всплыли наружу. Например, ведение единой денежной валюты в Румынии и Молдавии, вся молдавская законодательная база была передана в Румынию, паспортная база данных – все уже в там, участие румынских войск и полицейских в «наведении» порядка в Молдове.

 

– Вы думаете, что будет ввод войск натовской Румынии, то есть фактически возможен международный конфликт? Думаете, они решатся войти в Гагаузию? Они же часть военного блока НАТО и, если они будут вводить на территорию другого государства армию, это получается уже не гражданская война.

– Да, будет международный конфликт, но Румыния – сама ничего не решает, у нас говорят, что где сила, туда и румын пойдет. Американские базы им дали, им главное, чтобы аренду платили, вот они, допустим, войдут в Молдову, но увидев, что пришла туда другая сила, убегут. Румыния заключила договор с Молдовой, что это дружественные страны, у самих молдаван есть контингент, карабинеры, внутренние войска, но если дадут приказ румынам, то они перейдут реку Прут, как это они сделали в 1941 году совместно с Гитлером. Вот эти НПО, о которых мы говорили, они свое грязное дело делают по сегодняшний день.

Эти неправительственные организации везде нагнетают против гагаузов и болгар рознь, только из-за того, что последние хотят жить вместе и в дружбе. У болгар был сход, в городе Тараклия под Чадыр-Лунгой (территория Молдовы) – их мэр Сергей Филиппов заявил на нем, что они обращаются к Молдове, но она им особый статус не дает, поэтому было предложено войти в состав Гагаузии. И гагаузский парламент принял постановление, поддерживающее решение болгар.

 

– Есть прекрасное имя – Бессарабия. Как вы относитесь к этому названию? Болгары ваши соседи, братья, друзья,  но все-таки – не гагаузы. А вместе вы сможете быть Бессарабией.  Я слышал в Гагаузии такой термин как Бессарабская федерация. И опять же вопрос в том,  будет ли Гагаузия государством или же это будет часть Бессарабской федерации?  Какое вы видите здесь будущее?

– Я недаром начал свой разговор с тюрко-славянского  единения (евроазиатского союза). Так получилось, что сотни лет, даже тысячелетия наши предки постоянно жили рядом, тюрки со славянами, славяне с тюрками. Не было у нас совместного близкого проживания с романскими или англосаксонскими народами. Братский болгарский народ – славянский, но они выходцы из Волжской Булгарии, мы все знаем,  что их ближайшая родня башкиры и татары. Их предок Хан Аспарух – тоже древних тюркских  кровей, который пришел на Балканы. Просто они выбрали славянский путь развития,  это выбор этого народа. Но у нас только хорошее совместное прошлое и хорошее будущее.

 

– Как вы называться будете?

– Бессарабия или Буджакская республика. Буджак – это угол или нож, острие ножа. Это междуречье Дуная и Днестра, вдоль границы с Румынией и с Украиной, до Черного моря, это Буджакская степь. Если не случилось бы такого искусственного украинского кризиса рядом с нами, у нас планы были объявить Гагаузскую автономию в составе Одесской области. Не мы виноваты, что пактом Молотова – Риббентропа гагаузский народ был живьем разделен на две части – половина в Молдавии, половина в Одесской области. Мы готовы соединиться, правда, за эти годы менталитет  и мировоззрение уже стали разные.

Наши различия – такие же, как между  Молдовой и Украиной. Молдова  раньше жила лучше, чем Украина, в советское время. Жила на дотациях, благодатный был край – это то, что она потеряла сейчас. Но все решаемо.  Я вижу это будушее – Буджакская республика вместе с болгарами, будут появляться внешние очертания края, Гагаузия уже не будет разорвана на части. У нас сегодня уже есть гагаузский район на юге, дунайский лиман уже примыкает, выход на море.

То есть сначала Буджакская республика, а потом уже Бессарабия, как более крупное образование. Бессарабия это тоже тюркское название. Известно, как эти республики  образовывались, а сейчас на наших глазах они обратно формируется в то, из чего были вылеплены.

 

– Путин вытащил один гвоздь под названием Крым, и люди потянулись обратно, начали прорисоваться какие-то естественные границы, люди снова объединяются.  И мне как документалисту очень интересно все это наблюдать – русские люди как ртуть. Вернемся к самому главному  вопросу,  который  я задал в начале: готова ли Гагаузия стать государством?

–  В нашем деле главное – не мешать. В 1994 году, когда был принят тот самый закон под эгидой Совета Европы, Россия не имела большого веса в принятии этих решений, а сейчас она имеет шанс наверстать упущенное. Россия должна просто помочь гагаузскому народу, чтобы этот закон заработал в полную силу. Молдавские власти не считаются с этим законом, они не привели свое законодательство в соответствие с ним. Россия должна делать упор на это и требовать соблюдения международных гарантий, если Молдавия будет разваливаться и сливаться с Румынией.  Есть обращение гагаузского парламента к правительствам России и Турции, чтобы они стали странами-гарантами того, что закон о статусе Гагаузии не будет отменен. В Молдавии зреют такие настроения, но если они отменят – будет еще хуже, это только ускорит процесс, мы вообще объявим независимость, будут баррикады и блокпосты. 

У нас есть энтузиаст Леонид Добров, политик и общественный деятель, который в 1992 году открыл Гагаузский национальный университет, частный, где шло углубленное обучение на русском и гагазуском языках. У нас  96% учебных заведений в Гагаузии ведут обучение на русском языке, как осталось с Советского союза, из-за этого у нас всегда был конфликт с Молдовой, они нас ущемляют, не финансируют. Но у нас везде обучение на  русском языке. Мы бы хотели, чтобы Россия, великая страна, Российская Федерация, приютившая очень много народов и регионов, помогла, чтобы этот национальный университет заработал. Это будет гуманитарным вкладом русского народа,  который останется на века и будет вписан золотыми буквами в историю, и многие поколения гагаузов будут вспоминать Российскую федерацию добрым словом.

 

– Вы все про университет, а не про какие-то блага. Это важно когда есть, осознание того, что нужно свою молодежь развивать, объяснять что такое национальная культура, чтобы у них появилось ощущение нации, чтобы они не работали на НПО иностранные, чтобы был собственный университет,  который готовит национальные кадры.

– Нам могут возражать молдавские власти: мол, что вы обращаетесь к России, что вам дала советская власть, 70 лет жили под советским властью и Россия не давала вам автономию, а Молдова дала вам автономию. В ответ мы говорим: не она дала, а мы сами ее сделали, просто Совет Европы потом поднажал на нас и нам пришлось лечь под Молдову. Но что сделала Молдова для развития гагаузского народа? Ничего! Они навязывали румынский язык вместо русского, гагаузам ни одной копейки не отпускали для развития  национальной культуры, гагаузского языка, поэтому у нас нет ничего общего, мы друг друга не понимаем. Мы университеты и театры создавали в 1991 году, когда страна разваливалась. Вот поэтому гагаузский народ далеко пойдет и добьется своего.

 

Беседовал Игорь Старков